Традиционный, 37-й, зимний учет водоплавающих птиц в Москве проходил в этом году в довольно непростых условиях. 2020 год стал самым теплым за всю историю метеонаблюдений, но в конце ноября похолодало, а холодная погода конца ноября перешла в холодный декабрь. Уже 16 ноября температура упала ниже нуля и больше не повышалась. Морозы постепенно крепли и ко дню учета 17 января стали настоящими крещенскими.
Кряквы аномальной окраски нередки среди городских уток. В природе их практически нет,так как именно они в первую очередь становятся добычей хищников. Фото Антона ЖУРАВКОВА
В учете приняло участие более ста человек.
Это позволило обнаружить даже таких птиц, которые остались на зиму в городе в количестве всего одной-двух особей.
Мороз около 20 градусов в день учета не помешал провести мероприятие в полном объеме, хотя и несколько затруднил наблюдения из-за поднимавшегося над водой пара, порой скрывавшего птиц.
Птицы были сконцентрированы на сравнительно локальных участках, что позволяло наблюдателям не бегать на длинные дистанции по берегам, стараясь никого не пропустить. В мероприятии приняли участие более ста человек.
Число видов зимующих водоплавающих птиц в 2021 году было рекордным (21). Это не считая околоводных, четырех видов чаек и серой цапли.
Самыми редкими в этом сезоне птицами, обнаруженными в количестве всего одной особи, стали турпан и малая поганка, зимовавшие на Москве-реке.
Наблюдателям удалось зафиксировать зимовку в городе также двух морских чернетей, трех серых уток, трех мандаринок, трех красноносых нырков, трех камышниц, четырех лысух, пяти свиязей, шести белощеких казарок, семи чирков-свистунков и двенадцати чомг.
Одного самца свиязи, вмерзшего в лед, пришлось отправлять в реабилитационный центр. Из более многочисленных водоплавающих птиц на Москве-реке зимовали, как обычно, хохлатые чернети в количестве 108 птиц, большие крохали, 43 особи, и лутки, 19 птиц.
Численность гоголей в Москве была несколько выше прошлогодней, 315 птиц, но все же значительно ниже, чем на Москве-реке и Оке за пределами города, где их собирается несколько тысяч. Не удивил наблюдателей рост числа зимующих огарей, и не только в зоопарке, куда они ежегодно прилетают осенью, но и на Царицынских прудах.
Но самой высокой оказалась численность крякв, которая выросла по отношению к прошлогодней на 11% и составила рекордную за 37 учетов: 31 180 птиц. На Москве-реке и Яузе она практически осталась прошлогодней, а на остальных внутренних водоемах увеличилась на 15,75%.
Это следствие того, что на большем протяжении реки остались лишь небольшие полыньи, а в городе усердная подкормка уток москвичами в морозы стала особенно востребованной. Несколько чаще, чем раньше, в Москве стали попадаться помеси разных видов уток.
На Химке уже несколько лет живет гибрид чирка-свистунка с кряквой, на прудах в Кузьминках и на Москве-реке обитает странная утка — помесь чилийской и багамской шилохвости, а часть красноголовых нырков носит явные признаки гибридизации с белоглазыми. В большинстве случаев это результат высокой плотности птиц на прудах зоопарка.
Союз охраны птиц России с 2015 года проводит кампанию «Серая шейка», приглашая орнитологов и всех желающих оценить, сколько и каких птиц обитает зимой на водоемах наших городов. За прошедшие годы мероприятие стало популярным, превратилось в традицию.
В Союз приходит множество фотографий, сделанных на незамерзающих городских водоемах. В этом ряду Москва не представляет исключения: плотные стаи уток, в первую очередь крякв, зимуют в Санкт-Петербурге, Туле, Кирове, Иванове, Уфе и во многих других городах. На 40–50 ежегодно участвующих в акции городов приходится более 150 тысяч крякв.
Но в городах остаются не только кряквы. Например, на реке Бия в городе Бийске зимует примерно поровну (более 150) крякв, гоголей и лебедей-кликунов.
Город, где среди зимующих водоплавающих доминирует не кряква, а гоголь — Иркутск. Уже более полувека со времени сооружения Иркутской ГЭС в 1956 г. на полынье длиной до 15 километров в городе можно наблюдать от двух до восьми тысяч гоголей. Ночевать эти птицы летают на Байкал. Долгое время было непонятно, где они там устраиваются.
Вот как описывает историю открытия «ледовой ночевки» биолог-охотовед С.К. Устинов: «Профессор В.Н. Скалон и его коллега по кафедре Иркутского сельскохозяйственного института Т.Н. Гагина заподозрили, что утки ночуют… на льду Байкала! И небольшая группа студентов-охотоведов должна найти это место.
Была подобрана такая группа, но только из ребят, уже имевших опыт автономной жизни в суровых условиях северной тайги, ребят из семей охотников. Несколько предполагавшихся ночевок в палатке на льду Байкала были для нас романтикой.
Начали с засечки точного направления исчезновения первых стай в темно-синей дали байкальского простора. На ночь устроились, пройдя какое-то расстояние после того, как растворились в темноте последние стаи.
Рано утром и на следующие сумерки с удовлетворением отметили почти над головой пролетающих птиц. И — новый бросок вослед улетевшими. Наконец, вот оно, то место, где «выхлапывают подушки»!
Обширное поле невысоких, плотно стоящих торосов. Каждой льдине северо-западный ветер с юго-восточной стороны устроил снежный намёт — небольшой сугроб. Почти в каждом сугробе отверстие, а там камера, дно которой — в перьях и помете. Вот она, ночевка птиц-«моржей»! В сорока километрах от «столовой», прямо на середине Байкала».
В ходе таких коллективных наблюдений становится понятным, что по всей России прямо на наших глазах десятки тысяч гусеобразных переходят к отказу от дальних миграций в пользу стационарной зимовки непосредственно вблизи человека.
Это явление масштабной перестройки в сезонной динамике населения птиц. Координаторы учета благодарны всем участникам «народного мониторинга» и надеются, что он продолжится еще не один сезон.
