Осень в том году выдалась клюквенной. Даже в километре от нашего поселка, на ближайшем болоте, в просторечье называемым Пенсионным, можно было собирать эту ягоду.
Фото Unsplash
Мы же с терьером Тригором отправились на Моховое болото, что в 10 километрах от поселка.
Это болото привлекательно тем, что далеко не каждый может до него добраться, и потому практически всегда все кочки с клюквой на нем не тронуты.
Собирай, сколько душе угодно.
Отправились на болото около полудня. Было довольно прохладно: серое хмурое небо с низкими свинцовыми облаками, пронизывающий северный ветер.
Дорога хорошо знакома, поэтому я не спеша шагал по тропинке, петлявшей то между валунами, то между многочисленными пнями и кучами хвороста.
Тригор вел себя в соответствии с ситуацией. Когда я с ружьем, для него все понятно: мы идем на охоту, он деловит и насторожен.
Если я выхожу из дома с корзиной, терьер ведет себя свободно: то и дело отлучается по своим собачьим делам. Возвращается и снова исчезает, никаких обязанностей. Словом, вольный стрелок.
С места, откуда, собственно, и начиналось болото, на одном из редких островков, издалека виден ориентир — угнетенная, кривая елочка. Ориентируясь на нее, добрался до привычного места, где всегда собираю клюкву. Крупными ярко-красными ягодами были усыпаны все кочки вокруг.
Насобирав полную корзину, пересыпал клюкву в рюкзак. Передохнул. Огляделся. Терьера рядом не было, он находился в бегах.
Начал собирать снова. Наполнил корзину, несколько раз позвал собаку. Она не откликнулась. Пора возвращаться домой. Тем более что погода явно портилась… Небо затянулось черными, беспросветными тучами, и было такое ощущение, что вот-вот начнется дождь.
Пройдя примерно треть, решил сократить путь и двинулся напрямик, в сторону небольшого холма, поросшего разнолесьем.
Едва добрался до первых деревьев, как сразу же наткнулся на бурые шляпки боровиков. Срезал один, второй, третий, пятый… все, увы, с червоточинами. Нашел еще не меньше двух десятков, лишь один не червивый.
Увлеченный, забыв о времени, находил, срезал, срезал, тщательно осматривая каждый боровик. В конце концов все-таки выбрал среди них десятка полтора мало-мальски подходящих.
Достаточно утомленный грибной охотой, присел на полусгнивший пень, чтобы перед дорогой отдохнуть. Закрыл глаза. Не знаю, сколько времени сидел с закрытыми глазами, а когда очнулся, открыл, обомлел… Все вокруг опутал плотный, липкий туман. В трех метрах ничего не видно. Посмотрел на часы: половина четвертого.
Я охотник и достаточно хорошо ориентируюсь на местности, тем более что неплохо знаю окрестные леса. Но туман! Как определить нужное направление: где север, где юг? В какую сторону двигаться? Решил подождать: авось туман рассеется. Остаюсь сидеть на полусгнившем пне.
Чтобы попытаться определить нужное направление, воткнул в землю палку, встал около нее, затем двинулся прямо перед собой. Однако едва начал спускаться с холма, наткнулся на плотный стланик. Идти по нему совершенно невозможно. Вернулся на холм. Постоял и направился в противоположную сторону.
И вновь неудача: не прошел и сотни метров, как под сапогами захлюпала вода. Третье попытка привела к завалу из валежника, обойти который не удалось. В четвертый заход вновь закончился у стланика, только с другой стороны. Получалось, как в известной поговорке: «Куда ни кинь, всюду клин».
Больше экспериментировать не имело смысла. Резонно рассудил, что бродить наугад — только бесцельно тратить силы. Прежде чем опуститься на пень, несколько раз изо всех крикнул: «Тригор, Тригор, Тригор!» Бесполезно…
Когда, дрожа от холода, скукожился, пригорюнился, неожиданно из тумана возник Тригор. Подойдя вплотную, он смотрел на меня, слегка повиливая хвостиком. Я вскочил, встал у палки, развел руки в стороны и сказал: «Тригор, домой!» И двинулся было к первоначальному стланику.
Однако собака осталась на месте, лишь громко залаяла. Явно отрицательная реакция. Вернувшись на холм, направился в сторону валежника и вновь услышал собачье: «Гав-гав!»
Я бессильно опустился на пень, погладил Тригора и ласковым тоном сказал: «Тригор, давай домой!» Наверное, повинуясь моей команде, он начал бегать по холму кругами иногда останавливаясь, принюхиваясь: два-три круга слева направо; столько же справа налево.
Наконец, замер, постоял, словно в раздумье, посмотрел на меня, направился в сторону первоначального стланика, только значительно правее…
Осенив себя крестным знамением, я без колебания последовал за ним. Мы спустились с холма, миновали перелесок и начали пробираться через заросли кустарника. Тригор бежал впереди и, если я не поспевал за ним, возвращался.
Усталый, продрогший, с тяжестью за плечами и в руках, медленно следовал за собакой и не сразу обратил внимания, что мы сначала вышли на просеку и чуть дальше на знакомую мне тропу. И мы благополучно добрались до дома.
Вспоминая приключение на Моховом болоте, до сих пор удивляюсь, как терьер в тумане отыскал меня на холме и как находил верную дорогу к дому. Видимо, помочь хозяину в трудной ситуации — это и есть непреложный закон для охотничьей собаки. Что и произошло на деле…
