Когда впервые попадаешь в кочевую семью эвенков – оленеводов, охотников, – поражаешься простоте их существования. И это в век компьютерных технологий!
Есть снегоходы, но нет бензина, да и привычнее ездить на оленях. Грузы возят на оленях. При кочевке на новое место эмкэ (люльку) с ребенком вьючат на спокойного оленя и, если мороз меньше -20 градусов, даже не завязывают тряпкой: «пусть смотрит и запоминает дорогу» – и это вполне серьезно. Потом привыкаешь и смотришь на все происходящее спокойно. После нескольких дней кочевой жизни и на меня с фотокамерой тоже не обращают внимания, вместе с мужчинами хожу на охоту и пилю дрова, загоняю оленей в куре. Делаю фотографии кочевой жизни моих друзей.
У эвенков-таежников дети в садик не ходят, а живут круглый год в тайге вместе с родителями, в палатках и лесных избушках. Эвенкийская пословица объясняет их поведение так: «Эвенки своих детей учат молча». Что делают родители, то же повторяют за ними дети. На фотографии отец нарезает стружку для костра и печки: дети должны уметь развести огонь в тайге в любой, даже самой сложной ситуации. Огонь – это жизнь.
Олени никак не хотели идти на другой берег. Тогда охотники на лодке потянули их за собой, а когда животные доплыли до середины реки, то уже сами потащили лодку с охотниками к другому берегу. Такое бывает крайне редко, но мне повезло увидеть необычную переправу.
Эвенки приучают своих детей к оружию с раннего детства. В 7-9 лет мальчишки уже могут добыть глухаря, стрельнуть из дробовика вверх – отпугнуть назойливого медведя или стаю наглых волков (это не сказки, половина молодых оленят гибнет от клыков хищников). Есть и женщины охотники, но это редкость.
Рано утром уходит оленевод на поиски своих оленей или на охоту за буюнами (дикими оленями), возвращается поздно вечером. О приходе в стойбище человека, своего или чужого, извещают лаем собаки, в знак уважения дети и жена эвенка выходят встречать кормильца. И так каждый день, круглый год и всю жизнь.
После длительного перехода по тайге и марям мы пришли на речку Эрга. Здесь живет со своими оленями пожилой охотник-эвенк, ветеран тыла Николай Гаврилович Григорьев. Он нас ждал и очень обрадовался, сразу стал угощать вареной сохатиной. Между делом рассказал, как этот лось бросился на его собак, а потом на него самого и как он с одного выстрела добыл сохатого. У Николая Гавриловича давно нет левой кисти руки, и он все делает одной: рубит дрова, запрягает оленей, шьет сбрую, плотничает, готовит еду себе и собакам. Я очень люблю и уважаю этого человека. На восьмом десятке охотник не утратил ни грамма интереса к жизни. Мне кажется, болезни и лень обошли его стороной. Мы крепко сдружились. При каждом удобном случае я отправлял старику газеты и журналы, свежая почта для него большая радость. В свою очередь Николай Гаврилович научил меня без снега находить оленей по типичным местам обитания, печь эвенкийский хлеб – тупа, маленьким топором колоть толстенные чурки и еще многому полезному и нужному для таежной жизни.
