Поздним вечером раздался звонок знакомого волчатника, с которым мы не раз успешно охотились: «Затянули во флаги семь волков, приезжай, послезавтра будем охотиться». Тут же обзвонил друзей, собрал сумку и оружие, и с утра мы двинулись в путь.
Сотни и сотни километров зимней автострады пролетали незаметно за разговорами в предвкушении интереснейшей охоты, на мой взгляд – одной из лучших традиционных русских охот. Впервые я попал на охоту на волков с флажками лет семнадцать назад, и с тех пор любовь к этой охоте становилась все сильнее.
Конечно, отдаю себе отчет, что главная заслуга в этом непростом способе добычи умного и осторожного зверя принадлежит окладчикам. Найти и суметь зафлажить зверя, подчас в очень тяжелых условиях, – это огромный труд, требующий и знаний, и опыта. Что касается нас, приглашенных стрелков, то нам нужно лишь поставить финальную точку. Но выстрел по волку – это не стрельба копытных на традиционных охотах, тут нужны железная выдержка, умение сохранять неподвижность (порой много часов и в сильный мороз) и при этом не терять ни концентрацию, ни внимание, способность моментально отреагировать в какие то секунды и принять правильное решение. Так что от стрелка тоже кое-что зависит.
По прибытии нас встретил местный егерь и сообщил, что за сегодня удалось сильно обрезать большой оклад, волки оказались заперты на небольшом участке – километр на километр. Погода теплая, стоять легко и, судя по такому маленькому окладу, недолго. Все предвещало успешную охоту, только бы не вышли. Такое тоже случалось – бывает, приедешь, а волки вышли там, где прорвал флажки забредший лось.
Около восьми приехал организатор охоты со своей командой волчатников, с ним местные охотники, несколько стрелков. Всего восемь стрелков и где-то столько же загонщиков. Короткие сборы, инструктаж, на машинах выдвигаемся в лес. На волков я охочусь как с гладким, так и с нарезным оружием. Выбор зависит прежде всего от погоды: если сильный мороз, то однозначно карабин. Сейчас температура ноль, значит – ружье.
Подъехали прямо к линии флажков. Но это пустая часть оклада, волки отрезаны флагами в противоположном конце. Рассаживаемся по снегоходам и саням и разъезжаемся в разные стороны: загонщики – в одну, стрелки – в другую. Организатор расставляет стрелков на стрелковой линии. Первые два номера встали во фланге загона. Большинство стрелков заняли позиции вдоль маленького ручья, это так называемый лоб, направление, на которое будут гнать. Я и еще один стрелок заняли противоположный фланг. Мне достался самый дальний номер. Всем без исключения стрелкам организатор напомнил правила поведения на номере, особенности его места, направления возможного появления зверя.
Наш фланг, в противоположность более-менее открытой местности на ручье, представлял собой сильно заросший и заваленный снегом ельник. Видимость не больше 25-30 метров. Мой номер был около большого дерева, по грудь меня закрывали небольшая елочка и поваленная колода. Если стоять спиной к дереву, то волки, вероятнее всего, появятся слева и спереди.
С этих сторон я был закрыт идеально, но при этом все видел. Справа хорошо просматривалась линия флажков. Сзади я не видел совсем ничего, но решил туда даже не поворачиваться – для этого надо будет делать очень заметные движения, высунуться и посмотреть назад, и я могу этим демаскировать себя для зверя с более вероятных направлений. А во-вторых, если волк пойдет сзади от меня вдоль флажков, но я буду стоять без движения и ветер не подведет, то он сам выйдет на выстрел справа на открытое пространство перед флажками. Я срезал несколько веточек лапника, втоптал их в площадку под ногами. Убедился, что снег не хрустнет при переминании с ноги на ногу, и начал ждать.
Двустволка, заряженная «феттеровской» мелкой картечью, покоится в локтевом сгибе и ждет своего часа. Только бы таковой представился! Загон начался, как я уже говорил, – оклад небольшой, и через несколько минут я уже слышал далекие голоса загонщиков. В противоположном от меня конце стрелковой линии послышались два беглых выстрела, через несколько секунд – еще один. Похоже, добыли, третий выстрел явно добивающий: местность довольно плотная, и волк стрелять в себя несколько секунд не позволит. Минут через пять также на дальних номерах еще один одиночный выстрел – пошло дело. Стою неподвижно, слух усилился настолько, что, кажется, слышу свое сердцебиение, рассеянным зрением максимально широко стараюсь не пропустить любое движение.
Четко слышу размеренный тихий хруст снега совсем недалеко слева. Сомнений нет – это шаги зверя. Буквально через секунды вижу показавшегося из-за заснеженной елки, метрах в пятнадцати от себя, крупного волка, шагом идущего мне за спину. Если сейчас резко поднять ружье, он мгновенно отреагирует прыжком в сторону – знаю по собственному опыту охоты на этого зверя. И тянуть нельзя – еще один прогал, и он скроется из виду. В момент, когда голова идущего волка скрылась за небольшой елочкой, поднимаю ружье. Как только он показался из-за нее – стреляю. Картечь на такой дистанции не дает ему никаких шансов – волк как подкошенный падает и не шевелится. Добавляю из второго ствола для верности. Есть! Охота состоялась. Хоть это и не первый и не второй добытый волк, меня переполняют эмоции. Волк – очень желанный для меня трофей.
Но знаю: где первый, там вполне вероятен и второй, охота не кончилась. Тут же перезаряжаюсь и снова застываю неподвижно, стараясь уловить малейший шорох в любом направлении. Ждал недолго – через какие-то минуты совсем рядом, со стороны моего соседа по флангу, звучит беглый дуплет. Все внимание туда – попал? Если нет – вдруг опять повезет и обстрелянный волк выйдет на меня? Поток сомнений через какие-то секунды оборвался видом летящего на махах прямо на меня крупного волка. Шел он красивыми прыжками, хлопья снега веером разлетались в стороны. Спереди я совсем ничем не закрыт, стою не шевелюсь. Когда волк уже в десяти метрах от меня, вскидываюсь и стреляю, как только приклад коснулся плеча. Волк со всего хода буквально зарывается в снег, крутится там, пытаясь подняться, стреляю еще – затихает. Вот это повезло! Двух волков за раз я уже добывал, но повторить такое всегда более чем приятно.
Но охота еще не кончилась – патроны в стволы и опять сливаюсь белым маскхалатом с заснеженным ельником. Через несколько минут периферийным зрением слева ловлю движение – вот он, слева направо промелькнул в прогале идущий рысцой небольшой волк темного окраса. Стрелять невозможно: он движется через завалы бурелома и мелкий ельник. Не шевелюсь – еще несколько шагов, он выйдет на более-менее открытое место, и тогда уж я угощу его картечью. Но, не дойдя буквально пары метров, он внезапно практически на месте разворачивается и уже не рысью, а крупными прыжками уходит назад. Скорее всего, увидел второго битого и смекнул, что тут не лучшее место для выхода. Я в два прыжка выскакиваю из-за своего укрытия и на ходу стреляю в серое пятно, исчезающее среди завалов. Похоже, мимо. Нисколько не расстроился – охота есть охота, а для меня и так сейчас все складывается более чем удачно.
Не прошло и пяти минут, как со стороны соседнего номера прозвучал одиночный близкий выстрел. Уже готовый к тому, что и мне с той стороны может что-то перепасть, заранее поднимаю ружье в направлении возможного появления зверя и жду. Большой рыжий волк появился чуть правее – он буквально летел вдоль флагов от соседнего стрелка в мою сторону, – цепляю его стволами, веду несколько метров и стреляю. Волк кувырком летит в снег, крутится там, поднимается на передние лапы, но второй заряд картечи окончательно его укладывает. Три! О такой удаче я не мог и мечтать.
Загонщики тем временем совсем приблизились – уже слышно не только их голоса, но порой и шум ближайшего, он пролезает сквозь завалы. Через несколько минут слышу размеренное шорканье лыж. И тут слух ловит осторожные шаги по снегу, такие я сегодня слышал не раз и ни с чем не перепутаю. Максимальное внимание в сторону источника звука. Небольшой волк, явно прибылой, крадется слева от меня в сторону флажков, по отработанному алгоритму поднимаю ружье в момент, когда волк скрывается за выворотнем, выпускаю и укладываю его выстрелом в нескольких метрах от первого. Четыре!!! Вся охота – чуть меньше часа.
Через пару минут выходит загонщик, шедший по следу последнего волка, кричит остальным: «Два готово!» Разряжаясь, замечаю ему: «Бери больше, ну и развели вы тут волков». Пройдя вперед, он видит все волчье побоище, подходят другие, не скрывают восхищения редкой удачей. Выходим, узнаем, что у остальных – еще один, добытый в самом начале загона, один подранок, оставшийся в окладе (добрали после), и один вышел за флажки. Прошел между номеров (хотя они стояли довольно плотно), наверное, в тот момент, когда стрелки смотрели в разные стороны, какое-то время двигался вдоль флагов и прополз под ними в месте, где они были немного выше.
Удача в этот день была не только у охотников. Моей радости было побольше, чем у Аршавина, забившего за «Арсенал» четыре гола в одном матче. Может быть, четыре гола за «Арсенал» не такая удача, как четыре волка за пятьдесят минут. Не знаю, удастся ли повторить, но как Аршавин на скамейку сесть не собираюсь – буду ездить на волчьи облавы при любой возможности. Уж чего-чего, а волков на наш век в России хватит.
